(no subject)
Nov. 4th, 2008 10:56 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
vorchunnПрочитал у ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
_tezka про центрполиграфовские переводческие изыски в духе "Три Gruppen составляли Geschwader".
Как раз вспомнилась любимая история про военных переводчиков:
"...1 декабря под вечер позвонили из Ставки и приказали срочно направить переводчика для допроса только что сбитых над Москвой немецких летчиков. Под рукой в ту минуту никого, кроме меня, не оказалось. Вскоре пришла «эмка» с капитаном, и мы направились в одно из помещений Ставки, в район Кировских ворот.
Можно понять мое волнение, когда я увидел среди допрашивавших группу генералов, старшим среди которых был генерал-полковник с четырьмя звездами в петлице.
Теперь совершенно очевидно, что допросу гитлеровских асов наше командование придавало особое значение: готовилось контрнаступление, и было очень важно выяснить дислокацию, силу и намерения люфтваффе на центральном участке фронта. Но пожалуй, самым важным было установить: видит ли с воздуха противник движущиеся к Москве воинские эшелоны с людьми и техникой с Востока, догадывается ли враг о готовящемся ударе?
О моих скудных познаниях в немецком языке я уже говорил. К этому следует добавить, что то была моя первая встреча с пленными. И вообще первый самостоятельный шаг в жизни. До этого я только учился. С трудом уняв дрожь, я кое-как установил имена, фамилии, звания и возраст пленных (их было двое, причем один, тяжело раненный, лежал на носилках). С огромным трудом я скорее догадался, чем понял, что до отправки на Восточный фронт летчики воевали в Греции (по-немецки эта страна называется малопохоже — Грихенланд) и там заработали свои Железные кресты. Но вот допрашивавшие стали выяснять самое существенное. Их интересовали прежде всего нумерация, дислокация, численность и типы боевых машин авиационной эскадры, в которой служили пленные.
Надо сказать, что авиацию врага мы на курсах «пройти» как следует не успели. И специальной терминологии, я, естественно, не знал. Мучительно соображаю, как же по-немецки «эскадра»? До сих пор не могу сам себе объяснить, почему в голову пришло слово «швадриль». Слово это засело крепко, и я, долго варьируя его и приставляя разные артикли, пытался выведать у пилотов сведения об их «швадрили». Но они молчали, уныло поглядывая вокруг и пожимая плечами.
— Не хотят отвечать, негодяи,— сказал кто-то из допрашивавших. Но генерал-полковник внимательно посмотрел на немцев, потом на меня и резко скомандовал: «Лейтенант, можете быть свободны!»
Он все понял.
И действительно, дело было вовсе не в пленных. «Швадрили» в немецком языке просто не существует. Эскадра —это «гешвадер». Если бы я спросил просто по-русски, то пленные, вероятно, смогли бы легче догадаться, о чем речь.
Назавтра в газете «Московский большевик» (ныне «Московская правда») была напечатана корреспонденция под заголовком «Двое с «юнкерсами». В ней было много гневных тирад в адрес гитлеровских стервятников и очень мало фактического материала. В конце стояло: «Допрос продолжается». Но я-то знал, что допрос только начинается. С другим, настоящим переводчиком.
Казалось, что после столь позорного провала на моей переводческой карьере должен быть поставлен крест. Но я не учел главного. В тот период голод на людей, имеющих хотя бы минимальную специальную подготовку, хоть как-то знакомых с языком, был настолько велик, что понадобились даже мои мини-знания.
Так, в двадцатых числах декабря я оказался в городе Малая Вишера, в резерве штаба только что созданного Волховского фронта".
(c) Иммануил Ильич Левин "Записки военного переводчика. Язык и "языки".
_tezka про центрполиграфовские переводческие изыски в духе "Три Gruppen составляли Geschwader". Как раз вспомнилась любимая история про военных переводчиков:
"...1 декабря под вечер позвонили из Ставки и приказали срочно направить переводчика для допроса только что сбитых над Москвой немецких летчиков. Под рукой в ту минуту никого, кроме меня, не оказалось. Вскоре пришла «эмка» с капитаном, и мы направились в одно из помещений Ставки, в район Кировских ворот.
Можно понять мое волнение, когда я увидел среди допрашивавших группу генералов, старшим среди которых был генерал-полковник с четырьмя звездами в петлице.
Теперь совершенно очевидно, что допросу гитлеровских асов наше командование придавало особое значение: готовилось контрнаступление, и было очень важно выяснить дислокацию, силу и намерения люфтваффе на центральном участке фронта. Но пожалуй, самым важным было установить: видит ли с воздуха противник движущиеся к Москве воинские эшелоны с людьми и техникой с Востока, догадывается ли враг о готовящемся ударе?
О моих скудных познаниях в немецком языке я уже говорил. К этому следует добавить, что то была моя первая встреча с пленными. И вообще первый самостоятельный шаг в жизни. До этого я только учился. С трудом уняв дрожь, я кое-как установил имена, фамилии, звания и возраст пленных (их было двое, причем один, тяжело раненный, лежал на носилках). С огромным трудом я скорее догадался, чем понял, что до отправки на Восточный фронт летчики воевали в Греции (по-немецки эта страна называется малопохоже — Грихенланд) и там заработали свои Железные кресты. Но вот допрашивавшие стали выяснять самое существенное. Их интересовали прежде всего нумерация, дислокация, численность и типы боевых машин авиационной эскадры, в которой служили пленные.
Надо сказать, что авиацию врага мы на курсах «пройти» как следует не успели. И специальной терминологии, я, естественно, не знал. Мучительно соображаю, как же по-немецки «эскадра»? До сих пор не могу сам себе объяснить, почему в голову пришло слово «швадриль». Слово это засело крепко, и я, долго варьируя его и приставляя разные артикли, пытался выведать у пилотов сведения об их «швадрили». Но они молчали, уныло поглядывая вокруг и пожимая плечами.
— Не хотят отвечать, негодяи,— сказал кто-то из допрашивавших. Но генерал-полковник внимательно посмотрел на немцев, потом на меня и резко скомандовал: «Лейтенант, можете быть свободны!»
Он все понял.
И действительно, дело было вовсе не в пленных. «Швадрили» в немецком языке просто не существует. Эскадра —это «гешвадер». Если бы я спросил просто по-русски, то пленные, вероятно, смогли бы легче догадаться, о чем речь.
Назавтра в газете «Московский большевик» (ныне «Московская правда») была напечатана корреспонденция под заголовком «Двое с «юнкерсами». В ней было много гневных тирад в адрес гитлеровских стервятников и очень мало фактического материала. В конце стояло: «Допрос продолжается». Но я-то знал, что допрос только начинается. С другим, настоящим переводчиком.
Казалось, что после столь позорного провала на моей переводческой карьере должен быть поставлен крест. Но я не учел главного. В тот период голод на людей, имеющих хотя бы минимальную специальную подготовку, хоть как-то знакомых с языком, был настолько велик, что понадобились даже мои мини-знания.
Так, в двадцатых числах декабря я оказался в городе Малая Вишера, в резерве штаба только что созданного Волховского фронта".
(c) Иммануил Ильич Левин "Записки военного переводчика. Язык и "языки".
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
(no subject)
Date: 2008-11-04 08:07 pm (UTC)(no subject)
Date: 2008-11-04 08:24 pm (UTC)(no subject)
Date: 2008-11-04 09:02 pm (UTC)(no subject)
Date: 2008-11-04 09:38 pm (UTC)(no subject)
Date: 2008-11-04 09:40 pm (UTC)(no subject)
Date: 2008-11-05 06:13 am (UTC)(no subject)
Date: 2008-11-05 05:10 pm (UTC)(no subject)
Date: 2008-11-05 06:42 pm (UTC)