Про отважных велосипедистов
Jan. 22nd, 2010 01:32 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
vorchunn№ 7-17 Протокол допроса И.И. Москвина
6 сентября 1918 г.
1918 года, сентября 6 дня, в селе Диево-Городищах я, член Костромской Губернской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией В. Косульников, допросил гражданина Диево-Городищенской волости Ярославской губернии с. Диево-Городища, Исаака Ивановича Москвина, который и показал: мне 30 лет, проживал все время в Д.-Городищах, занимаясь мелочной торговлей, числа 8 июля у нас в Диево-Городищах был собран сход, как я слышал Павлом Кононовым, с каким-то офицером, сам я на этом сходе не был. Сход был с целью призыва на помогу Ярославлю, в этот же день к вечеру часов в 5 был второй сельский сход, на котором было постановлено всем пойти в город Ярославль на помогу белой гвардии. На этот сход я пришел уже к концу, и, услышав постановление, я подошел к компании, в которой были Александр Федорович Ершов и Константин Тарасов, Николай Тихонов, Александр Перелыгин и друг., всего человек 9, и все решили поехать на велосипедах в гор. Ярославль. Не доезжая Твериц, в селе Яковлевское попили чаю и поехали в Тверицы. В Тверицах мы остановились у 4-й части, мы справились, куда нам обратиться, и нас послали к штабу, но в штаб мы не вошли, товарищи мои пошли в чайную рядом со штабом, а я с Перелыгиным и Ершовым пошел к своей сестре, у сестры мы остались ночевать. Утром, попивши чаю, мы вышли на улиц к штабу белых, где встретили своих Диево-Городищенских, которых по фамилии я не знаю. Они нас спросили, где мы ночевали, мы ответили, что ночевали у сестры, тогда они нам сказали, чтобы мы присоединились к ним, и мы присоединились, сами взяли стоящие у огорода винтовки и под командой Шаверина пошли на станцию Урочь. Через несколько времени пришел паровоз с двумя платформами, на который нас посадил какой-то офицер и сказал, что мы поедем на 5-ю версту. Но на 5-й версте не остановились и поехали на полустанок Коченятино, на котором мы сошли и встретил нас другой офицер, который взял нас под свое командование. Из нашего отряда была выделена разведка, но кто был послан в разведку, фамилий их не знаю. Разведкой руководил железнодорожник. Часа через два после нашего прихода, как к нам пришел другой такой же эшелон, который присоединился к нам, когда к нам присоединился новый отряд, тут же показался паровоз с Красной Гвардией. Тогда прибывший офицер со старым отрядом стал командовать в цепь. Но большая часть нашего отряда отказалась идти в цепь, а пошли к платформе, остальные стали кричать, что они будут по нам стрелять. Но мы не вернулись. Через несколько минут раздался выстрел из орудия со стороны красногвардейцев, тогда и остальные бросились бежать к нам, и на платформе уехали на 5-ю версту. На 5-й версте был уже Тверицкий отряд, который предлагал присоединиться к ним и разбиться на десятки, но мы не присоединились и пошли в Тверицы. У двери штаба белых мы оставили винтовки и пошли за велосипедами, Ершов и Перелыгин уехали, а я пошел с сестрой, везя велосипед в руках, и шел с ней до Яковлевской слободы, когда я шел, меня никто не задерживал, и сестра осталась в слободе Яковлевское, а я поехал домой на велосипеде в село Диево-Городище и приехал часов в 6 вечера в этот же день. Часов в 11 вечера я пошел пройтись по селу и услыхал, что всех назначают в караул. И я тогда зашел в Комитет и тут же был назначен на пост, задачей на котором было задерживать подозрительных. Я отстоял от 12 час. ночи до 4-х час. утра. В 4 часа сменился, пошел в Комитет, поставил винтовку и сам ушел домой, потом в 11 часов дня на другой день я повел велосипед тому, у кого я взял, когда я шел мимо Совета, меня увидал Павел Кононов и остановил меня, и стал посылать, чтобы догнал арестованных Гурьева и двух с аэропланного завода, фамилии коих я не знаю. Я отказался, говоря, что велосипед не мой, а Щербакова. Тогда Кононов пошел со мной к Щербакову просить велосипеда, который и разрешил. Когда Кононов велел мне ехать догнать арестованных и передать, чтобы конвой следил лучше, когда пойдут рожью, чтобы не убежали арестованные, что я и сделал. Потом Кононов увидал, что по той же дороге, по которой повели арестованных, поехала лошадь брата Гурьева, тогда Кононов послал меня, чтобы я догнал ему лошадь и вернул обратно, что и удалось мне сделать, после этого я ушел домой. Около двух часов дня мне из Комитета прислали записку, чтобы я явился в Комитет. Когда пришел, тогда мне стали делать замечания, что ничего не делаю, и заставили меня остаться выдавать пропуска. Пробыл я в Комитете до 6 часов вечера и ушел домой. В эту ночь пришла Красная Армия, разогнала наш комитет. Кто привозил винтовки и пулеметы, я не знаю. Показать больше ничего не могу. Протокол прочитан.
6 сентября 1918 г.
ПРОТОКОЛ
1918 года, сентября 6 дня, в селе Диево-Городищах я, член Костромской Губернской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией В. Косульников, допросил гражданина Диево-Городищенской волости Ярославской губернии с. Диево-Городища, Исаака Ивановича Москвина, который и показал: мне 30 лет, проживал все время в Д.-Городищах, занимаясь мелочной торговлей, числа 8 июля у нас в Диево-Городищах был собран сход, как я слышал Павлом Кононовым, с каким-то офицером, сам я на этом сходе не был. Сход был с целью призыва на помогу Ярославлю, в этот же день к вечеру часов в 5 был второй сельский сход, на котором было постановлено всем пойти в город Ярославль на помогу белой гвардии. На этот сход я пришел уже к концу, и, услышав постановление, я подошел к компании, в которой были Александр Федорович Ершов и Константин Тарасов, Николай Тихонов, Александр Перелыгин и друг., всего человек 9, и все решили поехать на велосипедах в гор. Ярославль. Не доезжая Твериц, в селе Яковлевское попили чаю и поехали в Тверицы. В Тверицах мы остановились у 4-й части, мы справились, куда нам обратиться, и нас послали к штабу, но в штаб мы не вошли, товарищи мои пошли в чайную рядом со штабом, а я с Перелыгиным и Ершовым пошел к своей сестре, у сестры мы остались ночевать. Утром, попивши чаю, мы вышли на улиц к штабу белых, где встретили своих Диево-Городищенских, которых по фамилии я не знаю. Они нас спросили, где мы ночевали, мы ответили, что ночевали у сестры, тогда они нам сказали, чтобы мы присоединились к ним, и мы присоединились, сами взяли стоящие у огорода винтовки и под командой Шаверина пошли на станцию Урочь. Через несколько времени пришел паровоз с двумя платформами, на который нас посадил какой-то офицер и сказал, что мы поедем на 5-ю версту. Но на 5-й версте не остановились и поехали на полустанок Коченятино, на котором мы сошли и встретил нас другой офицер, который взял нас под свое командование. Из нашего отряда была выделена разведка, но кто был послан в разведку, фамилий их не знаю. Разведкой руководил железнодорожник. Часа через два после нашего прихода, как к нам пришел другой такой же эшелон, который присоединился к нам, когда к нам присоединился новый отряд, тут же показался паровоз с Красной Гвардией. Тогда прибывший офицер со старым отрядом стал командовать в цепь. Но большая часть нашего отряда отказалась идти в цепь, а пошли к платформе, остальные стали кричать, что они будут по нам стрелять. Но мы не вернулись. Через несколько минут раздался выстрел из орудия со стороны красногвардейцев, тогда и остальные бросились бежать к нам, и на платформе уехали на 5-ю версту. На 5-й версте был уже Тверицкий отряд, который предлагал присоединиться к ним и разбиться на десятки, но мы не присоединились и пошли в Тверицы. У двери штаба белых мы оставили винтовки и пошли за велосипедами, Ершов и Перелыгин уехали, а я пошел с сестрой, везя велосипед в руках, и шел с ней до Яковлевской слободы, когда я шел, меня никто не задерживал, и сестра осталась в слободе Яковлевское, а я поехал домой на велосипеде в село Диево-Городище и приехал часов в 6 вечера в этот же день. Часов в 11 вечера я пошел пройтись по селу и услыхал, что всех назначают в караул. И я тогда зашел в Комитет и тут же был назначен на пост, задачей на котором было задерживать подозрительных. Я отстоял от 12 час. ночи до 4-х час. утра. В 4 часа сменился, пошел в Комитет, поставил винтовку и сам ушел домой, потом в 11 часов дня на другой день я повел велосипед тому, у кого я взял, когда я шел мимо Совета, меня увидал Павел Кононов и остановил меня, и стал посылать, чтобы догнал арестованных Гурьева и двух с аэропланного завода, фамилии коих я не знаю. Я отказался, говоря, что велосипед не мой, а Щербакова. Тогда Кононов пошел со мной к Щербакову просить велосипеда, который и разрешил. Когда Кононов велел мне ехать догнать арестованных и передать, чтобы конвой следил лучше, когда пойдут рожью, чтобы не убежали арестованные, что я и сделал. Потом Кононов увидал, что по той же дороге, по которой повели арестованных, поехала лошадь брата Гурьева, тогда Кононов послал меня, чтобы я догнал ему лошадь и вернул обратно, что и удалось мне сделать, после этого я ушел домой. Около двух часов дня мне из Комитета прислали записку, чтобы я явился в Комитет. Когда пришел, тогда мне стали делать замечания, что ничего не делаю, и заставили меня остаться выдавать пропуска. Пробыл я в Комитете до 6 часов вечера и ушел домой. В эту ночь пришла Красная Армия, разогнала наш комитет. Кто привозил винтовки и пулеметы, я не знаю. Показать больше ничего не могу. Протокол прочитан.
Исаак МОСКВИН