![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Про страдания и мучения разнесчастного политического беженца террориста Карла
Русская Википедия:
"23 августа 1979 во время гастролей Большого театра в Нью-Йорке, Годунов обратился к американским властям с просьбой о предоставлении политического убежища. После известия о его отсутствии советские власти отправили жену Годунова — Людмилу Власову, единственную из труппы, на самолёте в Москву. Однако самолёт был задержан американскими властями прямо перед взлётом, и Государственный департамент потребовал предоставить доказательства того, что Власова возвращается в СССР добровольно.
Вслед за этим в инцидент оказались вовлечены лидеры СССР и США Леонид Брежнев и Джимми Картер. В конце концов через 3 дня самолёту с Власовой было позволено вылететь в СССР.
В этот трудный для А. Годунова период он несколько дней прожил в доме друзей Иосифа Бродского.
В течение года Годунов безуспешно пытался добиться возвращения жены. Эта пара стала известна как «Ромео и Джульетта» холодной войны. В 1982 был оформлен их развод".
Из воспоминаний Людвилы Власовой:
"Мы прожили восемь счастливых лет вместе, пока не случился август 1979-го. Я до сих пор помню те три кошмарных дня, когда наш самолет держали на летном поле. Меня ведь тогда тайно вывели через гостиничный гараж, привезли в советское посольство, дабы избежать возможных встреч с западными журналистами, толпами демонстрантов, скандировавших: "Свободу Людмиле Власовой!" Посол предупредил о возможных провокациях, о том, что меня могут даже выкрасть. Я была в шоке, мысли были только о Саше, о том, что неужели мы больше никогда не увидимся? А еще, что мне нельзя оставаться в Америке, во что бы то ни стало надо вернуться в Союз: ведь там мама, брат. В искренность моего желания улететь на Родину американцы не верили: переговорить со мной пришли высокопоставленный сотрудник ООН, Сашин адвокат, врач, который должен был выяснить, не накачана ли я транквилизаторами, и еще десяток других чиновников. Останься я в Америке, мама никогда и ничем бы меня не попрекнула, а просто бы угасла. Так, как это случилось с матерью Рудольфа Нуриева: он спустя несколько десятилетий получил разрешение приехать на родину, да и то когда она была при смерти. Я была корнями привязана к своей стране, родительскому очагу... Поэтому это была, конечно, страшная трагедия нашего расставания с Сашей.
Жизнь в театре продолжалась, со спектаклей меня не снимали. Я танцевала все былые партии, хотя за спиной кое-кто и ехидничал, что мне стали "давать" их. Недоброжелателям хорошо ответил Виталий Вульф, наш с Сашей друг: "Ей не дали ни одной партии: ей было достаточно тех, которые она танцевала до этого". Приходилось собирать всю волю: я не могла позволить недоброжелателям видеть свою боль".
Ну так кому там было непросто и тяжело на самом деле, а?
ЗЫ. Советский фильм "Рейс 222" (1985) как раз про эти события, хоть профессии и имена героев и изменены. Фильм, кстати,хороший.
"23 августа 1979 во время гастролей Большого театра в Нью-Йорке, Годунов обратился к американским властям с просьбой о предоставлении политического убежища. После известия о его отсутствии советские власти отправили жену Годунова — Людмилу Власову, единственную из труппы, на самолёте в Москву. Однако самолёт был задержан американскими властями прямо перед взлётом, и Государственный департамент потребовал предоставить доказательства того, что Власова возвращается в СССР добровольно.Вслед за этим в инцидент оказались вовлечены лидеры СССР и США Леонид Брежнев и Джимми Картер. В конце концов через 3 дня самолёту с Власовой было позволено вылететь в СССР.
В этот трудный для А. Годунова период он несколько дней прожил в доме друзей Иосифа Бродского.
В течение года Годунов безуспешно пытался добиться возвращения жены. Эта пара стала известна как «Ромео и Джульетта» холодной войны. В 1982 был оформлен их развод".
Из воспоминаний Людвилы Власовой:
"Мы прожили восемь счастливых лет вместе, пока не случился август 1979-го. Я до сих пор помню те три кошмарных дня, когда наш самолет держали на летном поле. Меня ведь тогда тайно вывели через гостиничный гараж, привезли в советское посольство, дабы избежать возможных встреч с западными журналистами, толпами демонстрантов, скандировавших: "Свободу Людмиле Власовой!" Посол предупредил о возможных провокациях, о том, что меня могут даже выкрасть. Я была в шоке, мысли были только о Саше, о том, что неужели мы больше никогда не увидимся? А еще, что мне нельзя оставаться в Америке, во что бы то ни стало надо вернуться в Союз: ведь там мама, брат. В искренность моего желания улететь на Родину американцы не верили: переговорить со мной пришли высокопоставленный сотрудник ООН, Сашин адвокат, врач, который должен был выяснить, не накачана ли я транквилизаторами, и еще десяток других чиновников. Останься я в Америке, мама никогда и ничем бы меня не попрекнула, а просто бы угасла. Так, как это случилось с матерью Рудольфа Нуриева: он спустя несколько десятилетий получил разрешение приехать на родину, да и то когда она была при смерти. Я была корнями привязана к своей стране, родительскому очагу... Поэтому это была, конечно, страшная трагедия нашего расставания с Сашей.Жизнь в театре продолжалась, со спектаклей меня не снимали. Я танцевала все былые партии, хотя за спиной кое-кто и ехидничал, что мне стали "давать" их. Недоброжелателям хорошо ответил Виталий Вульф, наш с Сашей друг: "Ей не дали ни одной партии: ей было достаточно тех, которые она танцевала до этого". Приходилось собирать всю волю: я не могла позволить недоброжелателям видеть свою боль".
Ну так кому там было непросто и тяжело на самом деле, а?
ЗЫ. Советский фильм "Рейс 222" (1985) как раз про эти события, хоть профессии и имена героев и изменены. Фильм, кстати,хороший.